Игры разума

Каждому человеку на протяжении всей жизни, осознанно или нет, приходится играть в разные игры. Игры позволяют нам достигать целей, реализовывать желания и даже могут придавать нашей жизни смысл. Когда игра в какой-то мере затрагивает интересы двух и более сторон, зачастую между сторонами возникает конкуренция за достижение наилучшего результата. Каждая из сторон выбирает некоторую стратегию, которая может вести как к выигрышу, так и к проигрышу — в зависимости от поведения других игроков. Кто-то выбирает агрессивную стратегию, используя любые способы для достижения результата, кто-то предпочитает разделить риски с каким-либо партнером, а кто-то вообще старается максимально устраниться от активных действий, предпочитая подождать, пока все не разрешится “само собой”.

По сути всю нашу жизнь можно разделить на определенное количество миниигр, в которых есть определенные правила, внешние задачи, возможности выиграть и риск проиграть. Вероятно, кому-то подобное отношение к жизни может показаться слишком легкомысленным, но именно такой подход используется наукой при изучении принципов и закономерностей развития человеческого общества и взаимоотношений между индивидами. Теория игр является математическим методом изучения оптимальных стратегий, при котором игра приравнивается к конфликтной ситуации. Данный метод позволяет моделировать различные условия, при которых игроки согласно определённым правилам стремятся получить максимальный выигрыш.

Чтобы была понятна серьезность исследований и научная значимость теории игр, скажу, что за последние два десятка лет 16 ученых стали лауреатами Нобелевской премии за разработки в области теории игр. Прежде всего методы теории игр находят применение в экономике, но также и в других общественных науках — социологии, политологии, психологии, этике, юриспруденции и других. Результаты научных исследований позволяют анализировать и прогнозировать влияние выбора тех или иных стратегий практически на все аспекты взаимоотношений в человеческом обществе.

Применение теории игр

Для прохождения большинства игр в жизни каждый человек может выбрать один из двух режимов, отличающихся наличием договоренностей между игроками. В кооперативном режиме игроки предварительно согласуют свои стратегии друг с другом, а в одиночном (некооперативном) договоренности отсутствуют. От правильного выбора режима прохождения или стратегии игры в значительной степени зависит результат – выиграем мы или проиграем. Понимание преимуществ и недостатков игровых стратегий часто позволяет сберечь нам нервы и избежать многих ошибок при выборе очередного шага в игре.

Главным идеологом выбора некооперативных стратегий можно по праву считать Адама Смита, который еще в 18 веке сформулировал основные принципы современной экономической теории. Именно Адам Смит является автором понятия “невидимая рука рынка”, которое показывает автономность и самодостаточность системы, при которой личные и корыстные интересы каждого из игроков неизбежно обеспечивают богатство и благополучие общества в целом. Т.е. если булочник, стремясь к личной выгоде, продает булки мяснику, а тот в свою очередь продает мясо булочнику, то в результате выигрывают оба. Но конечно, такой взаимовыгодный обмен еще не является игрой в научном понимании. Игра начинается тогда, когда появляется элемент состязательности, например, в виде большого количества булочников или мясников, которые хотят продать максимально большое количество своего товара, и при этом могут не только выиграть, но и разориться.

Всеобщая популярность Смитовского подхода к выбору игровой стратегии обусловлена тем, что от игроков не требуется согласовывать свои действия друг с другом. Каждый игрок может самостоятельно выбрать стратегию, а в результате в выигрыше оказывается все общество. Мало того именно отсутствие договоренностей между игроками долгое время считалось главным фактором, двигающим человечество к прогрессу, за счет стимулирования конкурентной борьбы между индивидами. Законы Адама Смита были действительно оптимальными для эпох промышленной революции и индустриализации. Однако в эпоху постиндустриального общества переход большей части населения из сферы производства в сферу услуг привел к кардинальному изменению условий игры. Прежде всего, это связано с тем, что в экономике постиндустриального общества появилось слишком много способов получения выигрыша, не производя и не предлагая обществу взамен никаких благ. Более того, непосредственное производство общественных благ стало наименее престижной и наименее выигрышной сферой занятости для населения развитых стран. А возросший уровень конкуренции часто принуждает игроков к таким решениям, которые могут самым непосредственным образом идти в ущерб общественному благу.

Одним из первых, кому удалось научным путем доказать неоптимальность “некооперативной” теории Адама Смита был Джон Нэш, который известен большинству людей по фильму “Игры разума” с Расселом Кроу в главной роли. В этом фильме был такой эпизод:

В баре друзья Нэша хотят закадрить девчат, среди которых есть одна, самая красивая – шикарная блондинка. В ответ на предложение побороться за блондинку, Нэш высказывает свое виденье идеальной стратегии поведения друзей:

“Адам Смит был не совсем прав. Если мы все кинемся за блондинкой, мы помешаем друг другу, и она никому не достанется. Тогда мы примемся за ее подружек. Но, все они от нас отвернутся, потому что никому не нравится быть вторым. В итоге никто не получит блондинку. Если мы не будем мешать друг другу, мы не обидим других девушек. И победим. Только так каждый из нас получит по девушке.
Адам Смит говорил — лучший результат будет достигнут, если каждый в группе будет делать то, что будет лучше для него. Но это не полная истина. Лучший результат будет получен, если каждый будет делать то, что лучше для него… и для группы. Адам Смит… был не прав”

Кто-то может посчитать этот эпизод фильма не особо примечательным, но на самом деле в нем было озвучено наиболее фундаментальное отличие между результатами кооперативных и некооперативных игр, за исследование которых Джон Нэш получил Нобелевскую премию в 1994 году. Джон Нэш является автором так называемого “равновесия Нэша”, суть которого наиболее наглядно можно продемонстрировать на примере классической дилеммы заключенного, сформулированной в 1950 году американскими математиками Мерриллом Фладом и Мелвином Дрешером.

Два человека задержаны по подозрению в совершении сходных преступлений. Полиция, изолировав их друг от друга, предлагает им одну и ту же сделку: если один свидетельствует против другого, а тот хранит молчание, то первый освобождается за помощь следствию, а второй получает максимальный срок лишения свободы. Если оба молчат, их деяние проходит по более лёгкой статье. Если оба свидетельствуют против друг друга, они получают минимальный срок. Каждый выбирает, молчать или предать.

Дилемму можно представить в виде следующей таблицы:

Насколько бы ни было сильным желание каждого из заключенных достичь взаимовыгодного результата, но в условиях отсутствия возможности или желания согласовать свою стратегию с другим игроком, оба скорей всего выберут вариант, позволяющий минимизировать вероятный ущерб. Разумеется, каждый из заключенных понимает, что выгодно молчать обоим, но каждый из них не может быть уверенным, что другой выберет такую же стратегию. А учитывая риск получить 10 лет, наиболее рациональным вариантом для каждого заключенного будет дать показания, так как даже при самом худшем раскладе он получит только 2 года, а при лучшем раскладе – свободу.  И дело вовсе не в том, что речь идет о преступниках, чей нравственный и моральный уровень достаточно низок. Данная дилемма является лишь метафорой, иллюстрирующей возможности выбора для любого участника некооперативных игр, который оказывается в ситуации, при которой существует как вероятность выигрыша, так и вероятность проигрыша.

Открытие Джона Нэша заключалось в том, что в аналогичных некооперативных играх с произвольным количеством игроков и матрицей выигрышей ходы игроков неизбежно стремятся к такому равновесному состоянию, при отклонении от которого, каждый из игроков по отдельности может только увеличить проигрыш. В дилемме заключенного таким равновесным состоянием является вариант, когда показания дают оба заключенных. Именно к такому состоянию приведет математический расчёт и именно к нему будут стремиться действия любых здравомыслящих людей, реализующих в игре собственную независимую стратегию. Равновесие Нэша в долгосрочной перспективе может сколь угодно далеко отстоять от состояния с максимальным выигрышем для игроков, а может и вовсе не быть выигрышным.

С непосредственными преимуществами и недостатками выбора той или иной стратегии чаще других сталкиваются участники командных компьютерных игр. Несмотря на то, что в большинстве таких игр возможно играть и в одиночку, некоторые задания можно пройти, только объединившись с другими игроками. При этом наиболее выигрышной является кооперативная стратегия, когда каждый игрок помогает справляться с монстрами, нападающими на рядом стоящих товарищей. Конечно очевидно, что если один из игроков в какой-то момент игры откажется от кооперативной стратегии и начнет играть только на себя, то он окажется в явном выигрыше. Ведь помимо того, что он будет справляться только с нападающими на него монстрами, ему будут помогать еще и товарищи по команде. Но при небольшом количестве игроков в команде, такое одностороннее изменение стратегии значительно затруднит возможность команды дойти до финиша. А если таким же образом поступит еще кто-то из игроков, то вероятней всего через какое-то время погибнет вся команда. Т.е. любой кратковременный выигрыш, связанный с отступлением от согласованной стратегии в долгосрочной перспективе практически неизбежно приводит к всеобщему поражению.

Недостатки и преимущества выбранных стратегий

Наиболее характерно недостатки выбора одиночных стратегий можно увидеть на примере другой известной логической абстракции под названием “Трагедия общинного поля”, которую предложил Уильям Форстер Ллойд в 1833 году.

Допустим, существует некая сельская община, у которой есть только одно доступное пастбище. На нём все члены общины могут пасти скот сколько угодно. Но известно, что увеличение выпаса скота уменьшает количество травы, растущей на нём и, соответственно, выгоды от скотоводства. Будучи практичным человеком, каждый скотовод стремиться увеличить собственную прибыль, что заставляет его увеличивать поголовье скота. Разумеется, увеличение поголовья одного стада совсем незначительно сократит плодородие пастбища. Но таким же рациональным образом мыслят и все остальные скотоводы, которые так же точно увеличивают поголовье своих стад.

Не имеет значения, какими благими намерениями при этом они руководствуются. Кто-то из скотоводов может стремиться получить дополнительную прибыль для того, чтобы пустить все деньги на благотворительность, а кто-то, возможно, хочет построить школу для детей всех скотоводов. Тем не менее, даже при очевидных выигрышах от своих индивидуальных побед, в долгосрочной перспективе их совместные усилия приведут к всеобщему разорению и голоду.

Для кого-то проблемы скотоводов могут показаться слишком далекими, но на самом деле все мы являемся пользователями одного сравнительно небольшого пастбища в виде “шарика” с радиусом 6 371 км.  И если еще недавно количество людей было недостаточным, чтобы истощить продуктивные ресурсы Земли, то сегодня эта проблема стала уже вполне реальной. Но как и в случае с дилеммой заключенного, трагедия общинного поля относится не только к природным ресурсам, а является иллюстрацией проблемы сверхэксплуатации любых ограниченных ресурсов и благ, находящихся в общественном пользовании.

Нетрудно понять, что единственным способом решить проблему общинного поля, как и единственным способом благополучного решения дилеммы заключенного, является заключение некоего соглашения, при котором участники смогут договориться о соблюдении общей стратегии. Других реальных способов достижения взаимовыгодного результата не существует.

Возможности выигрыша при выборе кооперативной стратегии можно понять на примере олигополии, при которой рынок поделен между несколькими крупными игроками. Вместо того чтобы включаться в ценовую войну, им гораздо выгоднее вступить в картельный сговор, при котором они договорятся по поводу цен производства и объёмов продукции. Только в этой ситуации каждый из них может рассчитывать на максимальный размер прибыли.

В законодательстве большинства стран картельные сговоры запрещены, но это не препятствует созданию международных картелей, каким, например, является ОПЕК. Также на примере ОПЕК хорошо видно, что происходит, когда одна из сторон решает отказаться от кооперативной стратегии. Так Саудовская Аравия, отказавшись сокращать уровень добычи нефти, безусловно, получила от этого некоторые выигрыши, но в долгосрочной перспективе такое решение привело к финансовым проблемам во всех странах-экспортерах нефти, и в Саудовской Аравии в том числе.

Конечно, все человечество не может подобно ОПЕК договориться о согласовании своих интересов в рамках единой игровой стратегии, способной привести человечество к выигрышу, а планету к процветанию. Но в этом и нет необходимости. Как показывают исследования, положительный эффект от кооперативной стратегии достигается только при ограниченном количестве участников игры, когда каждый из игроков знает других участников и имеет возможность лично договариваться о деталях выбираемой стратегии. Именно поэтому провалился эксперимент с созданием огромного коммунистического государства, в котором все граждане должны были строить светлое будущее в едином коллективном порыве.

Математические и логические инструменты теории игр часто подвергаются критике, из-за того, что используемые при моделировании предположения, зачастую нарушаются в реальной жизни. На практике игроки могут и не выбрать поведение, минимизирующее их проигрыш, из-за нерациональности мышления или по другим различным мотивам (включая альтруизм). Однако подобные отклонения от правил становятся незначительными при увеличении рассматриваемого промежутка времени, количества итераций (подходов к игре) и увеличении возможного количества игроков. А учитывая, что с каждым днем проблемы человечества только усиливают тенденцию к усугублению, становится понятно, что научное сообщество присудило Джону Нэшу Нобелевскую премию не за абстрактную математическую теорию, а за открытие вполне реального механизма, законам которого подчиняется современное общество.

Соответствие теоретических моделей и реальной жизни можно увидеть и без логических абстракций, на более “жизненных” примерах равновесия Нэша. Так, например, каждый член общества, решая индивидуальную задачу обеспечения комфортного передвижения по городу, невольно способствует тому, что в результате передвижение становится возможным только в условиях бесконечных пробок и сильной загазованности. При этом каждый из участников дорожного движения понимает, что, пересев на автобус, он лишь еще сильнее проиграет, так как будет стоять в тех же пробках, но в менее комфортных условиях общественного транспорта.

Так производители еды, решая индивидуальную задачу удешевления производства и повышения прибыли, невольно пришли к тому, что употребление значительной части современных продуктов питания в долгосрочной перспективе может представлять серьезную опасность для здоровья потребителей. Данная ситуация также является равновесной по Нэшу, поскольку никто из игроков не может ни удешевить еще больше еду (дальнейшее увеличение вредных ингредиентов может уже непосредственно приводить к смерти потребителей), ни отказаться от использования удешевляющих вредных добавок (в этом случае его продукция окажется неконкурентоспособной).

Сложности выбора

Можно привести еще много других примеров, когда за существенными проблемами, с которыми столкнулось наше общество, стоит массовое стремление людей к персональному выигрышу. И в том, что в итоге все оказываются проигравшими, не стоит видеть результат чьей-то сознательной деструктивной деятельности. И конечно не стоит видеть причину проблем только в бесконтрольной жажде наживы, которую часто проявляют чиновники и олигархи. Если посмотреть, какие суммы жертвуют на благотворительность миллиардеры из списка Forbes, то можно даже удивиться, почему вокруг нас до сих пор не наступило всеобщее благоденствие. Большинство из них не без основания называют филантропами и всеобщими благодетелями. А кто-то, вдохновленный их примером, возможно даже мечтает также заработать много-много денег и начать помогать всем нуждающимся. Но если задуматься, то станет понятно, что при всех очевидных выгодах от индивидуальных побед миллиардеров, каждый из них вносит вклад в “трагедию общинного поля” сопоставимый с вкладом населения целого города.

Но можно ли винить миллиардеров за то, что в “игре жизни” они выбрали некооперативный режим? Ведь именно в этом режиме играет подавляющее большинство людей. Мы ставим индивидуальные цели, добиваемся индивидуальных побед над себе подобными и равняемся на тех, чьи индивидуальные усилия привели к наибольшему результату. И практически каждый из нас искренне верит, что его личный выигрыш действительно послужит на благо всего общества.

Приверженцы идей социального дарвинизма считают, что отношения в человеческом обществе определяются теми же самыми законами естественного отбора и борьбы за существование, которые были выявлены Чарльзом Дарвином среди животных. Согласно этому учению, стремление каждого человека к индивидуальному превосходству предопределено природой и делает невозможным изменение приоритетов в пользу взаимовыгодных кооперативных стратегий. Таким образом социальный конфликт является вечным и неустранимым, а нехватка природных и продовольственных ресурсов в конечном итоге неизбежно должны привести к масштабному конфликту, в ходе которого, произойдет значительное сокращение численности населения планеты.

Однако, даже Дарвин считал, что в отличии от животных человеку присущи такие социальные инстинкты, как любовь и взаимопомощь, которые возникли в процессе эволюции и обеспечили господство человека над животными. Нейрофизиологи подтверждают это мнение фактом наличия у человека развитого неокортекса, который только намечен у низших млекопитающих, а у человека составляет основную часть коры мозга. В рамках современной теории эволюции мозга предполагается, что основным фактором увеличения размеров неокортекса стала способность приматов к более сложному социальному взаимодействию и реализации сложных социальных стратегий, включая сознательную кооперацию индивидов. Новые возможности неокортекса позволили нашим человекообразным предкам делать то, на что до этого не были способны приматы: строить совместные жилища, организовывать поселения, использовать огонь, передавать друг другу знания об изготовлении инструментов и украшений. Благодаря эволюции человек стал первым видом на нашей планете, чья судьба всецело находится в его руках, а не только в руках природных процессов и бессознательных инстинктов. Признание борьбы за существование между индивидами в качестве необходимого элемента жизни современного общества по сути будет означать для человечества сознательный отказ от эволюционных преимуществ, а возможно и разворот в дальнейшем развитии.

Но в условиях, когда свобода выбора, независимость и право на самоопределение являются едва ли не главными ценностями современной культуры, поднимать вопрос о необходимости согласования стратегий между участниками социума, конечно, крайне сложно. Большинство современных людей воспитаны в традиции индивидуализма, ставящего собственную независимость и личные интересы превыше всего. Ни для кого не секрет, что даже многие семьи разваливаются по причине того, что вступившие в брак люди часто не готовы согласовывать свои стратегии ради общего выигрыша. Поэтому людям гораздо проще убедить себя в том, что Джон Нэш все-таки ошибался, чем пересмотреть собственные подходы к взаимодействию между собой в пользу выбора кооперативного режима.

“Игра начинается”, – говорил известный персонаж фильма “Пила”, давая старт игре, в которой герои фильма расправлялись друг с другом, будучи не способными на взаимное доверие и сотрудничество. Для всех нас игра началась уже давно, но финал точно так же зависит от того, сможем ли мы договориться друг с другом.

Таймер уже запущен, обратный отсчет идет, игра продолжается!